Путешествие выходных дней. Катавка-Большая Сука-Пороги.

[Кузнецов]

Много раз проезжая трансуральской трассой М5, облизывался я, глядя на близко подступающие курумы-каменные реки, сбегающие с хребта Большая СукА. Место это находится между Юрюзанью и Саткой. Дорога здесь огибая хребет, карабкается долгие километры на перевал и в высшей его точке до языков курумов остается совсем ничего через уже редеющий лес. Я облизывался, думал, что вот нужно остановиться и сбегать на эти близлежащие горы-тысячники и... проезжал дальше, поскольку в планах всегда было что-то другое. И так бы продолжалось еще долго, если бы я специально не собрался и не приехал к СукЕ, с целью восхождения. Начальная точка моего путешествия бало старинное лесное село Катавка, основанное близ древней казанской тропы вроде еще как во времена всемогущих Мясникова и Твердышева. Катавка лежит под самим хребтом и до ближайших вершин Суки рукой подать







от Катавки на перевал ведет старая лесная дорога. Пользовались ей в свое время для сообщения с лежащей за двумя перевалами Сибиркой, для вывоза леса и вполне возможно, что легла она на ту саму легендарную древнейшую дорогу Казаны, казанскую тропу, по которой было сообщение через Большой Камень в незапамятные времена. Больно уж перевал удобный!



До перевала и правда недалеко. Добежал быстро,в течении часа. Это старая деляна с с низенькими березками и пихтами. Поляны с заброшеными покосами и через них ведущая дорога, стремящаяся между расступившимися стражами перевала, каменными курумистыми вершинами.Здесь проходит граница леса и безжизненного камня. Языки леса именуемые здесь потягами карабкаются наверх, сражаясь за каждый метр жизненного пространства. Навстречу деревьем каменные реки серыми языками врезаются в зеленое море тайги.



А на дороге наметился уклон в пртивопложенную сторону и она уже готова бежать дальше, на восток от хребта, в межгорную котловину между Сукой и Уваном, именуемую Ямка. Я стою и любуюсь открывшемся видом на далекий хребет Зюраткуль, с характерной белой-белой метиной. Побираюсь сквозь заросли и останавливаюсь у сброса. Смотрю на громаду Увана и Нургуша. Нет, туда, вниз мне сегодня не надо. Я полезу на Суку и там, найдя удобное для ночлега место заночую.



схожу с дороги в лес и начинаю пробираться через буреломы и курумы наверх. Мимо скальных останцев, то и дело соскальзывая с заросших мхом камней. Тропки здесь встречаются, но все больше со следами когтей. И как это заведено у зверниых стежек, растворяются и исчезают также неожиданно, как и появились. Однако какое-то время и они помогают идти.



Виды между тем открываются потрясающие. В мягком золотистом вечернем свете встает панорама гор. Горб Увана весь как на ладони. Там внизу под ним прячутся истоки Малой Сатки.



Дорога, пробитая по просеке с высоты очень хорошо читается и видно, что ведет она в седловину между Уваном и хребтом Москаль, к невидимому от меня Олимпиевому кордону, центру всех здешних троп. Надо сказать что и Большая СукА, являясь северным продолжением мошного хребта Зигальга, находится в самом центре Южного Урала. Название ее происходит от башкирского суук, т.е. холодный, а не то что многие подумали. Хотя, как пишет известный уральский топонимист Александр Матвеев, местное население делает ударение как раз на первом слоге, мотивируя это тем, что по хребту очень трудно передвигаться. Здесь я с местным населением полностью соглашусь



Карабкаюсь от останца к останцу.Здесь так: залез на одну шишку, а за ней еще одна открывается, повыше.





вылезаю на каменную площадку и вот он передо мной Большой Нургуш, высшая точка Челяюбинской области. К каменной тычке слева примыкает гигантское плато площадью около десяти квадратных километров. Большой Нургуш не так часто посещается туристами, как Большой Иремель и в его тундре сохранилось много редких растений, в том числе и легендарный золотой корень. Через седловину между пасынком нургушским Лукашем и самим Большим Нургушем проходит старая Воровская тропа, по которой с саткинского завода уводили в башкирское зауралье лошадей конгокрады. Считалось, что если будешь ходить по этой тропе, то и сам однажды станешь вором. Надо скзать, что по той тропе ходил я хоть и немного, но ночевать приходилось прямо на самой дороге.
Большой Нургуш хранит множество тайн и одна из них совсем невеселая. В 2001 году здесь без вести пропал десятилетний мальчик. Пошел с плато вни, в лагерь и больше его никогда не видели. Искали очень долго. Однако и тайга не маленькая...



хребет Уван



хребет Зюртакуль. За ним находится уральская Рица, высокогорное озеро Зюртакуль. В него впадает девять Кылов и вытекает одна Большая Сатка








На одном из подъемов оставляю рюкзак и на легке быстро убегаю наверх ловить закатный свет, успеть что нибудь еще сфотографировать, боясь опоздать за уходящим солнцем.



И вот оно солнышко не заметно не заметно, а вроде и совсем заметно и быстро подкатило к краю далекого хребта и я сажусь в нерешительности на край скалы и понимаю, что ноги-то мои не идут к вершине, хотя до нее остается совсем немного. Но я не могу себя заставить это сделать. Мне нужно вернуться за рюкзаком, а потом опять подыматься наверх. Но дело совсем не в этом.Я сижу в тишине, на утесе. Где-то далеко внизу чуть слышно рокочет трасса. И мне вроде бы хорошо и спокойно. Но закатный свет начинает шутить со мной свою привычную шутку. Меня поймет тот, кто оставался вечером один в далеке от человеческого жилья. В вечерние сумерки, во время заката накатывает волна тревоги и одиночества, которые просто нужно пережить. Пережить этот час-полтора, потому что когда зайдет солнце и наступит ночь, эта волна пройдет, схлынет. Но вот в это самое закатное время ты готов бросить все и бежать без глаз назад, к людям. Ибо потому что это древнее, в это время включается инстинкты, говорящие предельно ясно: Сейчас наступит ночь, и если ты останешься один, то до утра ты вряд ли доживешь. И это ничем не выбить и не вытравить.
И я не могу ничего с осбой сделать, я не могу в это время удаляться от человеческого жилья. Я могу вот здесь просто сидеть, но если я пойду наверх, то я удалюсь. И я понимаю, что в этот раз не могу ничего с собой сделать. Я придумываю несколько аргументированных причин и в наступающей темноте начинаю движение вниз.


Движение вниз это всегда какая-то грусть. Грусть расставания с горой. Уже на сходя с перевала я оборачиваюсь и вижу, как над моей непокоренной вершиной взошла первая самая яркая звезда. Большая, теплая, мохнатая. Молчащая вершина, молчащая звезда, яркий колдовсокй свет. В голове проносится "небесный гвоздь". Так вроде бы арабы называли Сириус. И чувство жалости одновременно проносится тоже. Жалости по тому, что я не нашел в себе сил остаться и ушел, оставив за спиной сказку и вид на молчащие хребты.
По дороге вниз я долго невключаю фонаря и в результате чего ухожу не на ту дорогу и кругами, через болотины и страые забытые покосы выхожу на околицу Катавки совсем с другой стороны, когда уже совсем ночь.
Люди старшего поколения в уральской глубинке наше все. Я это буду повторять снова и снова, пока они еще есть. Машину я оставил возле палисадника предпоследней избы, где жили дед с бабкой. Сказал, что вернусь завтра утром и мне было теперь совсем уж неловко от того, что вот сейчас я разбужу хозяев, ведь деревня уже давно спала. Залаяла собака, загорелся в окошке свет и в светящемся проеме окна показалось заспанное лицо хозяина. Я попрыгал из-за полисадника, изобразил пантомимой как умел, что это мол я, не сомневайтесь, хозяевы и извиняйте за беспокойство. Свет в окне погас и я севши в автомобиль, спокойно тронулся восвояси. Успел правда проехать метров пять и раздался аццкий треск и скрежет. В зеркало я увидел бегущего за мной очень быстро, насколько позволял ему возраст, дедушку-хозяина.
Далее выснилось, что он, перебдил и боясь что мою машину могут угнать, установил на нее самодельное противоугонное устройство, выполненное из охрененного листа железа и привязанное за переднее правое колесо посредством мотоциклетной цепи.

Смех и грех, и только. (Правда с утра, когда я разглядел помятое и поцарапанное крыло, стало как-то не до смеха. Однако и худа без добра нет. Ведь если бы весь масштаб разрушений с вечера разглядел сам автор пртивоугонной инициативы, то боюсь, что его бы тут же хватила тут же кондрашка). Открутили колесо, сняли "противоугонку" и как-то разговорились. Я деда яблоками угостил. В горах что яблоки, что бананы, ни то, ни то не растет. А Федор Осипыч, наконец познакомились, рассказал, что делает музей, где собирается экспонировать изготовленных из разных лесных коряжек да корней зверушек. В итоге я попал на ночную экскурсию по пока еще не доделанному музею. Пахло смолой и краской. Тут был ёж, слон, олененок, змея на колоде и много чего еще.









А на одном из стеллажей преспокойно соседствовали Ленин с Богородицей.


Спустя какое-то время я ехал по направлению в сторону Челябы. Ночная трасса завораживает. Разметка как знаки кабалы, понятные лишь посвященному в тайные знания. Тем более волшебна ночная дорога ведущая тебя через горы. Подъемы на перевалы, встречные огни машин и светляки неярких лампочек редких придорожных кафе. Где-то совсем рядом по сторонам в темноте угадывались молчащие дикие горы, с которых я совсем недавно спустился Я ехал сквозь горнозаводской Урал и именно с ним была связана вторая часть моего путешествия. Меня ждал утренний туман на Порогах.
Далеко за полночь пересек в Бердяуше Транссиб и отправился на север. До Порогов оставалось совсем немного. Асфальт сменился грейдером, а дорога стала закладывать на спусках крутые серпантины. От Большой Сатки поднимался туман, в который раз за разом нырял свет фар автомобиля. Наконец дорожный указатель возвестил, что я в Порогах. Здесь я был в перовй. Спящая деревня. Тьма тьмущая. Мне нужно было найти плотину, ведь ехал я смотреть сюда главную достопримечательность округи – гидроэлектростанцию дореволюционной еще постройки. Вылез из машины, послушал. Тихо. Поехал дальше. Вышел, послушал. Опять ничего. Пороги оказалась довольно длинной деревней, вытянутой вдоль реки. Одновременно я искал и место для ночлега. В самой деревне останавливаться было как-то не с руки. Вспомнил байку из золотого фонда, когда наши туристы сели в электричку и так хорошо посидели, что не заметили, как доехали до конечной Симской, а затем обратно. И когда решили, что уже пора бы приехать, выглянули в окно. Там в темноте осенней было, что они и хотели увидеть: лес и горы. Вылезли на ближайшей станции. Лишь только утром проснувшись, поняли они, что ночевали в Воронках. Кто не знает, это рядом с моим домом, и в 15 минутах ходьбы от уфимской мэрии. Наконец, когда деревня закончилась, в очередной раз я вылез, дабы найти место поудобнее под палатку и был встречен сильным грохотом падающей воды. Плотина находилась прямо передо мной, и в свете фар можно было разглядеть белую кипень водопада. Вот я и у цели.
Утро явило затопленную молоком округу.



В разрывах его проглядывали то начинающий желтеть березник на той стороне, то фрагменты плотины, а то сама река Большая Сатка, пенящаяся ниже сброса.



Было довольно промозгло и зябко. Плотина представляла из себя сооружение метров в двадцать высотой и шириной более ста метров, сложенное из местного дикого камня, что хорошо вписывало его в окружающий пейзаж



На металлических конструкциях плотины висели капли воды.



Чуть дальше над прудом сквозь туман проступали контуры крыш гостиничного комплекса в виде шале. Пофоткал. Там, здесь, куда не лень было залезть в такую промозглость.



Зашел в машинный зал, его никто не охранял на удивление, где и увидел настоящую живую историю. На работающих механизмах, турбинах, генераторах блестели латунные бирки, говорящие о производителях и о дате изготовления. 1909 год!









Надо же. Насколько я знаю история Порогов началась в 1908 году, когда было принято построить первый в России комплекс по выплавке ферросплавов. Для элеткропечей требовалась электроэнергия, для чего и была построена эта ГЭС.

Помните картину Шишкина "В лесах графини Мордвиной"? Так вот эта самая графиня стояла у истоков производства и была акционером основанного тогда электрометаллургического товарищества. Сама же ГЭС прорабтала без устали ровно сто лет и механизмы там стоят еще те, что были когда-то закуплены в Европе. Качество, панимашь! ГЭС Пороги является памятником промышленной архитектуры и внесено в список всемирного наследия ЮНЕСКО.
В заключении скажу, что обожаю подобные маршруты выходного дня. когда можно много чего посмотреть и уложиться в дня два. И вот когда эти два фактора удобоваримо постфактум укладываются в голове, я чувствую неземное наслаждение почти как от пива с семачками. шутка!

[Терик]

Супер!

[VIC]

Валера- как всегда зачот !!! просто супер !

[DVG]

Респект и уважуха тебе камрад. Такие опусы надо изучать в школах. На полном сурьёзе.

[Димон]

не знаю, как насчет издавать (казалось бы, при чем здесь кузьмин?), но этот скромный рассказ заставил меня сразу вспомнить давно забытый шедевр "в лесах графини мордвиной".


ты правда, валер, свои отчеты куда нибудь в отдельную папочку подшивай. реально круто.

[Franc]

Я когда побывал там 6 лет назад, то меня ни на плотину не пустили, ни тем более в маш.зал. А струя лилась всего одна. Придется еще раз съездить.
А в Сатку не заезжал? Там тоже есть что посмотреть.

[кис]

[Кузнецов]

я однажды по пути с илдьменки заехал в сатку. церкви на берегу пруда красивые, но в остальном жуть, как в карабаше. правда вот грят что на шумиху бы не плохо, поскольку сейчас она затоплена.
2. кис, поведай пожалуйста, что можно в саткинской р-не посмотреть? нургуш и зюраткуль не предлагать, про них вроде все знают))

[кис]

[Forester-Ufa]

фото супер, спасибо
сам был на этой ГЭС, впечатляет. и ведь работает))